Дискуссии в правительстве и в Кремле о спасении ВЭБа активизировались в ноябре 2015 года, когда выяснилось, что госкорпорация находится в преддефолтном состоянии и для погашения ее долгов до 2020 года нужно найти 1,3 триллиона рублей. Новый глава ВЭБа — выпускник Академии ФСБ, в середине 1990-х работал в банке "Менатеп", затем в нефтяной компании ЮКОС. Горьков отвечал в Сбербанке за международный бизнес, он пришел в банк в 2008 году.
В конце января глава Минэкономразвития РФ Алексей Улюкаев отмечал, что потребность Внешэкономбанка в финансовой поддержке в 2016 году оценивается в 150-200 миллиардов рублей. Экс-глава ВЭБа Владимир Дмитриев говорил ранее, что в первом квартале госкорпорация справится с обязательствами, помощь от государства понадобится во втором квартале 2016 года.
ВЭБ не конкурирует с коммерческими банками и участвует в основном в тех проектах, которые не могут получить финансирование частных инвесторов. Госкорпорация выдает кредиты, а также гарантии и поручительства по проектам, срок окупаемости которых превышает 5 лет, а общая стоимость – более 2 миллиардов рублей.
Первый "тревожный" звонок прозвенел еще в кризис 2008 года, когда ВЭБу пришлось спасать два крупных российских банка — "Глобэкс" и "Связь-банк". Госкорпорация тогда получила от ЦБ 212,6 миллиарда рублей на финансовое оздоровление этих "дочек". Однако активы признаны непрофильными для ВЭБа, и в конце января госкорпорация сообщила о их предстоящей продаже Агентству по страхованию вкладов (АСВ).
Вторым "ударом" для ВЭБа стала гигантская олимпийская стройка — банк в общей сложности прокредитовал строительство спортивных и инфраструктурных объектов в Сочи примерно на 250 миллиардов рублей. Дополнительным бременем легли резервы, которые госкорпорации также пришлось создавать по рискам своего бизнеса на Украине. В результате чистый убыток ВЭБа в 2014 году по МСФО достиг почти 250 миллиардов рублей, по итогам 9 месяцев 2015 года — 133 миллиардов рублей.
