Мазманян Валерий Григорьевич родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего.

В 1975 году закончил Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков.

Живёт в Москве. Работает в ГБОУ Школа № 1912.

Автор книги «Не спросишь серых журавлей».

Публикации в журналах «Москва», «Смена», «Север», «Сибирский Парнас» «Приокские зори», «Парус», «Семь искусств», «ВЕЛИКОРОССЪ», «Тёмный лес», интернет-журнале «Новый День», поэтическом альманахе «45-я параллель», интернет-альманахе «КРАСНЫЙ СЕРАФИМ».

Из лужи с осколками месяца дворники лето сметут

В сквере берёза болезненно-жёлтая
меди рассыпала горсть,
мы приукрасим словами что прожито,
вздохами - что не сбылось.

Сумраком синим окно занавесится
в доме покой и уют,
утром из лужи с осколками месяца
дворники лето сметут.

Если покажется, всё уже взвешено
возраст, усталость, судьба,
всё понимая, любимая женщина
тихо обнимет тебя.

Годы останутся листьями палыми,
попусту не вороши...
осень житейская - радости малые
с мудростью зрелой души.

И окрашен рябиновым соком уходящего лета закат

Золотится берёзовый локон,
щедрый август дарами богат,
и окрашен рябиновым соком
уходящего лета закат.

На молву не ссылайся людскую
и расстаться со мной не спеши,
журавли по гнездовьям тоскуют,
а по ним - на пруду камыши.

Мы и так напустили тумана,
только чувства не стали свежей,
не годятся для сшивки романа
серебристые нитки дождей.

Не вздыхай, не жалей о неспетом,
будут новые встречи в пути...
палый листик, подхваченный ветром,
желтогрудой синичкой летит.

Белым облачком сирени занавесится окно

Тонкий одуванчик выжил,
не упал во время гроз,
только вместо прядей рыжих
ёжик седеньких волос.

Что года ушли неслышно,
не горюй и не вздыхай,
отцветут тюльпан и вишня,
но опять наступит май.

Будет свет и будут тени,
одуванчиков вино,
белым облачком сирени
занавесится окно.

Хлебных крошек голубь просит,
молодые жить спешат...
не сентябрь приносит осень,
а усталая душа.

И льдом разбитым облака плывут по синеве

К восьми часам уже светло,
и дворник втихаря
до зорьки в лужи смёл метлой
всю серость февраля.

Чтобы воспрянула душа,
былым переболей,
грачи не листья ворошат,
а память тополей.

Наобещаю с неба звёзд,
любовь без грёз пуста,
и нагота худых берёз
безгрешна и чиста.

В сердцах меня не упрекай
за ветер в голове...
и льдом разбитым облака
плывут по синеве.

И утром солнце поцелует тополь в темя

Начинать сначала поздно
и на круг не хочешь новый,
и в пыли остался звёздной
месяц брошенной подковой.

Ветка в облако врастает
и ложится тенью синей,
жизнь, конечно, не простая -
на ладони столько линий.

Улыбнись - и утром солнце
поцелует тополь в темя,
в снах красивых остаётся
золотое наше время.

Не вздыхай, что годы мимо
и стареть не так уж просто...
для того большие зимы,
чтобы мы ценили вёсны.

А верба ниточками ветки сшивает облаков лоскутья

Тянусь душой к глубинке русской
и в январе, и летом красным,
где пьют берёзы воздух вкусный,
и искорки синиц не гаснут.

Тянусь туда, где наши предки
ходили в церковь по распутью,
а верба ниточками ветки
сшивает облаков лоскутья.

Пройдёшь пустое редколесье,
тропа тебя выводит в поле,
где хорошо идти под песню
и примерять любые роли.

Ни суеты и ни печали,
и нет с собой сердечных капель...
и солнце бледное качает
сосна в большой мохнатой лапе.

По окнам разлитую лунность седые допьют облака

Когда загрустилась, попробуй
представить весну в декабре,
пусть лежбище белых сугробов
сегодня у нас во дворе.

Домой запоздалый прохожий
за собственной тенью спешит,
бессонные ночи похожи,
одну выбирай для души.

Что было порой не до песен,
навеки забыть помоги,
и тополь на ветку повесит
звезду из блестящей фольги.

Вернётся далёкая юность,
и руку согреет рука...
по окнам разлитую лунность
седые допьют облака.