Теперь зубного врача Валерия Стопинова называют не иначе как «балахнинским мясником» . Спасать его пациентов пришлось нижегородским эскулапам из больницы им. Семашко.
— Там все были в шоке, когда увидели, что наделал этот «доктор», — вспоминает свой первый визит в отделение челюстно-люцевой хирургии областной клиники одна из истиц, Ирина Пурина. – Представляете, оказалось, что он «забыл» в десне остаток металлического инструмента. Сломал и со спокойной совестью оставил! Мол, и так рассосется. Мне же из-за этого пришлось делать две операции. Впереди еще столько же.
Всего в суд на Стопинова подали четверо пациентов. Все они требуют компенсацию затрат на перелечивание и, понятное дело, возмещения морального ущерба. Общая сумма исков более полумиллиона рублей. И она может увеличиться.
|
— Неизвестно, чем впоследствии аукнется «лечение» у Стопинова, — объясняет Ирина Пурина.
— Я вообще чуть не ослепла, — подхватывает подругу по несчастью Ирина Радионычева. – В «Семашко» мне так и сказали – либо срочная операция, либо серьезные проблемы со зрением. Рентген показал, что вследствие некачественной установки штифта у меня образовалась киста. Это и немудрено, зная, как проходило лечение – вставляя имплантант, Стопинов уронил его на пол, но как ни в чем не бывало поднял, и даже не обработав установил в зубной канал.
|
— Это же полная антисанитария! Так даже наши студенты-практиканты не делают! – возмутились в «Семашко».
— А мне сказали, что не удали вовремя забытую часть инструмента (величиной около пяти миллиметров – с кончик иголочки), он мог по кровеносным попасть в мозг и я бы умерла, — с ужасом вспоминает Ирина Пурина. – То есть, Стопинов реально оставил меня в опасности, поскольку знал об этом «остатке» — видел его на снимке.
В том же врача обвиняет и Ольга Довженко, чей четырнадцатилетний сын так же оказался в кресле дантиста.
|
— Когда Стопинов удалял Димке зуб, крики мальчика слышались даже в коридоре клиники, – вспоминает женщина тот день. – Врач же орал на него чуть ли не матом: «Че кричишь?! Ничего тебе не больно!». Все посетители были в шоке!
Вечером того же дня у парнишки поднялась температура под сорок. Начался отек от шеи до лица. Да так, что даже рот не открывался.
— Тут смотрю, Димка превозмогая боль что-то достает изо рта. Оказалось, он доделал «работу» стоматолога – вытащил осколки удаленного дуба и как нам потом сказали в нижегородской клинике, именно они вызвали заражение, — продолжает мать ребенка. – На следующий день температура и отек не спали и мы практически под руки повели мальчика к Стопинову. Мол помогите, скажите что делать. Но тот, едва нас увидел, накричал, и выгнал из кабинета. Кстати, запись в жалобной книге, что мы тогда оставили, загадочным образом куда то пропала.
Таким же загадочным образом пропали любые документальные подтверждения, что истцы вообще обращались за мед-помощью к Валерию Стопинову.
— Поначалу так просто и заявлял – какие претензии? Я вас не лечил! – говорит Ирина Пурина. – Только когда мы нашли свидетелей, соизволил признать этот факт.
— Да, но теперь утверждает что лечить-лечил, но никаких денег, по крайней мере от меня не получал! – возмущается Юлия Буянова. – Хотя самолично, из рук в руки получил от меня около шестидесяти тысяч и аккуратно положил их в свою тетрадочку.
— Ну и врать! – не стесняясь суда бросил женщине стоматолог, когда она рассказывала о своих злоключениях.
— Как вы можете, я же была в полуобморочном состоянии, — возмутилась Буянова.
– Да вы и сейчас в таком же, — усмехнувшись парировал Стопинов.
Кстати, по словам остальных истцов, «засветилась» тетрадочка и в их случаях. Хотя, одной женщине повезло – Стопинов вручил ей какое то подобие договора.
— Именно поэтому процесс доказывания суммы возмещения вреда и вызывает здесь большую сложность — объяснил корреспонденту «КП-НН», адвокат адвокатской конторы Балахнинского района, Андрей ПОЛОЗОВ. – Даже большую, как ни странно, чем доказывание наступления самого вреда или последствий. Все это потому, что как правило, у пациентов не сохраняются ни чеки, ни договоры на оказание услуг. А это является основой исков о возмещении ущерба, который должен документально подтверждаться, вплоть до копеек. Мой совет, настаивайте на полном юридическом оформлении оказания подобных услуг и сохраняйте все полученные документы.
— Знай о последствиях, конечно потребовала бы полного оформления, — сетует Ирина Родионычева. – А то Стопинов на меня еще в милицию заявление на меня написал, обвинил в клевете. Мол мне за то, что я на него жалуюсь кто-то денег заплатил.
Кстати, на одну из таких жалоб, уполномоченному по правам человека в Нижегородской области, уже пришел ответ.
— Вот, черным по белому: «в результате проверки были выявлены нарушения лицензионных требований при осуществлении медицинской деятельности», — показывает Родионычева официальный ответ правозащитников. – Итог проверки в том, что у Стопинова не было лицензии на удаление и хирургическое лечение. Он был исключительно врач ортопед. Удалять и ерзать он не имел никакого права.
